Жарко Андричевич

Крепкая решимость

Жарко Андричевич

Крепкая решимость

Это беседа Мастера Жарко Андричевича на затворении по хуатоу в Центре Затворений Барабан Дхармы в ноябре 2014 года. Перевод на русский Постоянного Озарения по Strong determination //Chan Magazine, Spring 2015.

Развиваем решимость

Всем доброго утра! Время бежит очень быстро. Вы чувствуете? Это затворение вот-вот окончится. Именно поэтому мы должны собрать все силы, чтобы упорно работать по своему методу. Надо использовать каждое мгновение, до самого конца затворения; а для этого надо развить крепкую решимость. В чане хуатоу иногда это называют яростной решимостью.

О, только не становитесь злобными (смех), просто будьте решительны, ладно? Эта крепкая решимость – это не что-то, что у вас есть или нет; это то, что мы, на самом деле, можем развивать. Мы можем стать предельно решительны в практике, даже если, возможно, у нас не было решимости поначалу.

Какие условия помогают нам в развитии этой крепкой решимости практиковать? Прежде всего, нам надо полностью принять ответственность за себя и свою практику.

Это следует из буддийского понимания кармы. Мы знаем, что нашу жизнь создаём мы сами. За те вещи, что с нами случаются, отвечаем мы. Поэтому некого больше винить и, в то же время, не на кого больше полагаться. Мы не можем надеяться, что кто-то другой сделает работу за нас. В этом смысле, мы принимаем всю ответственность за свою жизнь – зная, что только мы можем придать своей жизни верное направление. Это очень важно для развития нашей крепкой решимости.

Вторая очень важная вещь – глубокое понимание ума жизни и смерти. В общем контексте буддизма это значит понимание природы сансары, природы страдания. Страдание в нашей жизни – отличная мотивация для практики.

Если мы глубоко понимаем собственное страдание, то не будет никаких сомнений, действительно ли мы хотим освободиться. Это желание достичь освобождения от страданий помогает развить крепкую решимость идти по пути (в контексте этого затворения: применять метод).

Нам надо собрать всю свою энергию. Нас поддерживает в этом тот факт, что мы принимаем ответственность за свою жизнь и глубоко осознаём страдания и крепкое желание освободиться от страданий. Все эти условия действительно позволяют развиться крепкой решимости, а это важно для нашей практики.

Поясняющие истории

Давайте я объясню это на примерах. В буддизме много историй, которые могут помочь нам очень ясно понять, что такое настоящая решимость. Например, если вы случайно упали в глубокий колодец и оказались на дне, то какие мысли придут вам в голову? Будет ли много блуждающих мыслей? Станете ли вы раздумывать: «Хм, что я делал вчера? О чём мы там говорили с кем-то несколько дней назад?» и так далее? Заняться такими размышлениями почти невозможно. Я уверен, что мы все знаем: в такой обстановке в нашем уме была бы только одна мысль – как выбраться из колодца.

Это и есть развивать крепкую решимость выбраться, облегчить страдания, освободиться. В отличие от того, кто оказался на дне колодца и не знает, как выбраться, мы знаем, как выбираться: у нас есть метод, у нас есть принципы, у нас есть проводник, у нас есть все необходимые условия, чтобы выбраться. Но нам надо всё это использовать. Нам надо серьёзно отнестись к ситуации, в которую мы попали; из этой серьёзности возникнет крепкая решимость.

Вот ещё одна история – об одной из прежних жизней Будды. В одной из прошлых жизней Будда был молодым аскетом, практикующим суровые методы где-то в районе Гималаев. Бог Индра заметил, как упорно тот практикует, и решил испытать его. Индра превратился в голодного демона-ракшасу и появился перед юным практикующим. Он решил рассказать ему половину очень важного учения Дхармы, содержащегося в одной фразе, но не говорить другую половину. Ракшаса сказал: «Всё постоянно возникает и исчезает; это закон рождения и смерти».

Молодой практикующий, услышав это, крайне заинтересовался. Он подошёл к голодному демону и попросил: «Пожалуйста, не мог бы ты рассказать мне больше?» Демон ответил: «Ну, я мог бы, но уж очень я голоден. Если ты позволишь мне тебя съесть, я расскажу другую половину учения». Юный аскет сказал: «Но, если ты съешь меня, как же я смогу услышать вторую часть?» Демон задумался: «Хм, дай сообразить, как бы нам это сделать». И он придумал: «Если ты залезешь вот на то дерево, а я стану под ним и раскрою свой широкий рот, то, когда ты спрыгнешь с дерева, я скажу тебе другую половину, пока ты будешь лететь. Так что, ты услышишь это, а потом я тебя съем».

Юноша по-настоящему хотел узнать Дхарму. Но мог ли он доверять этому голодному демону? Что ж поделать – он хотел услышать Дхарму, так что он решил: ладно, я прыгну. Он залез на дерево и, когда он спрыгнул, голодный демон сказал ему вторую часть учения: «Когда возникновение и исчезновение прекращаются, это великое спокойствие и радость нирваны». Эти слова молодой практикующий услышал, прыгая в пасть голодного демона. Но затем случилось чудо: в тот миг, когда ракшаса съел бы юного аскета, демон вдруг превратился обратно в бога Индру и поймал юношу на руки. Индра сказал ему, что уверен: в следующей жизни он станет Буддой.

Используйте благоприятные условия

Так где наша решимость, по сравнению с этой историей? Может, мы тратим здесь время, бродя за блуждающими мыслями о неважных вещах? Если мы представили себя в колодце, то есть только одна мысль – как выбраться. Здесь у нас есть метод, чтобы выбраться; всё, что нужно – приклеиться к этому методу. Так что, вопрошайте – исследуйте ваше хуатоу миг за мигом. Нам здесь больше нечего делать, только оставаться с методом. Это очень просто. Нам предоставили всё: место для сна, тепло, еду; здесь у нас есть всё. Нам надо сделать лишь одно: быть с нашим методом. Я не знаю, может, это место слишком хорошее [смех], оно точно не сравнится со дном колодца. Но именно потому, что условия здесь так хороши, мы должны использовать их для практики, поскольку в других условиях практиковать не так просто. Здесь у нас всё, что нам нужно, поэтому нам надо постараться собрать все свои силы.

Возьмитесь за это хуатоу, не оставляя никаких промежутков. Когда вы спрашиваете и возникает промежуток, это должен быть промежуток тишины, в который не входит ни одна блуждающая мысль. Затем вы спрашиваете снова, и снова вы в тишине. Затем спрашиваете снова. Чем вы решительнее, тем меньше будет блуждающих мыслей. Постепенно вы можете расширить этот промежуток: вы спрашиваете, а потом проживаете минуту или две в этом состоянии пытливости, жаждая знать, без единой блуждающей мысли. Наконец, вам не понадобится никаких слов. Ваша решимость и ощущение сомнения обретут такую силу, что вы будете полностью в этом состоянии, и не надо будет подкладывать дрова в костёр. Установить непрерывность метода очень важно. Но нам нужно вдохновение, чтобы сделать это; когда кто-то знает, что его дом горит, его не нужно упрашивать выйти, он естественно выйдет.

Я знаю, что здесь – в уюте, с хорошим здоровьем, обильной едой и всем, что нужно – нелегко думать о хрупкости жизни. Особенно, если мы молоды, то думаем, что всегда будем молоды. Даже когда мы постарше, мы думаем, что не изменимся. С этой точки зрения, всё кажется совершенно стабильно; мы как-то теряем острое осознание, что наша жизнь, на самом деле, крайне хрупка. Сегодня мы здоровы, а завтра можем быть серьёзно больны. Всё может случиться: люди вокруг нас то и дело умирают по множеству причин. Жизнь зависит от многих условий, которые постоянно меняются, так что мы не можем быть в настоящей безопасности. Пока мы здоровы, пока мы здесь, живые, нам надо использовать эту драгоценную возможность шагнуть за рождение и смерть, за этот думающий ум – и открыть нашу истинную природу.

От идеи быть решительным – к тому, чтобы действительно быть решительным; иногда тут большой разрыв, иногда нет. Но всё это в нас. Если мы можем как-то пробудить эту потенциальную энергию в себе, то будем очень ясно знать, что такое очень упорно работать над методом, что такое на самом деле быть решительным. История из прошлой жизни Будды, которую я сегодня рассказал, была очень сильной; он был готов отдать жизнь, чтобы услышать только одну фразу Учения. Здесь мы практикуем в роскошных условиях, по сравнению с пещерой в Гималаях, и слушаем Учение каждый день. У нас есть всё, что нужно для практики, но, в то же время, о чём мы беспокоимся?.. Удобство, неудобство, телесная боль? Это не сравнить с готовностью отдать свою жизнь, лишь бы услышать Дхарму. Я не пытаюсь вас пристыдить, но хочу, чтобы ваши спящие энергии проснулись, для работы над методом со всеми силами.

Жажда в пустыне

Вот очень хороший метод, который я узнал от Шифу [Чаньского Мастера Шен Яня] много лет назад. Он не связан с хуатоу, а относится ко процессу практики вообще. Человек заблудился в пустыне без воды. Ужасно жарко, и он идёт с одной единственной мыслью: найти воды попить, потому, что от этого зависит его жизнь. Итак, он идёт с сильной жаждой и видит вдалеке оазис, видит воду. Конечно, он не ищет чего-то ещё, он идёт прямо туда. Он идёт и идёт, и приходит в оазис, и направляется прямо к воде. Сперва он умывает руки и лицо, потом выпивает немного воды, а потом пьёт ещё немного. Поскольку очень жарко, он решает войти в воду. Итак, очень медленно (поскольку опасно быстро погружаться в воду, когда тело такое горячее), очень мягко он входит в воду. Затем он плывёт, и это как если бы он стал водой.

Этот процесс очень похож – или он должен быть похож – на то, как мы здесь подходим к нашей практике медитации, и какие ступени проходим в этой практике. В самом начале важна жажда. Нам надо чувствовать жажду, и надо видеть свою практику как возможность удовлетворить эту жажду; это первостепенно важно. Если метод нашей практики – лишь одно явление из тысяч других явлений, и мы берёмся за свой метод лишь время от времени, то это не настоящая жажда. Это далеко не решимость. Это далеко не видение метода как чего-то, что может спасти нашу жизнь, а ведь именно так нам надо ощущать свой метод. Нам надо ощущать себя как жаждущего человека, бредущего по пустыне. Очень трудно иметь такое ощущение, если мы не видим свою жизнь в свете непостоянства.

Если мы не жаждем, надо спросить себя: почему мы не жаждем? Можем ли мы на самом деле обойтись без воды практики? Нам надо заглянуть в себя глубоко, изучить все неопределённости своей жизни, все эти переживания подъёмов и падений, зная, что мы и дальше будем сталкиваться со многими трудностями. Нет таких людей, кто бы не встречал трудностей в жизни. Зная это и, в то же время, зная, что практика предлагает решение и может на самом деле освободить нас ото всех страданий, мы должны породить в себе эту жажду практики – и, в этом смысле, принять работу над методом очень-очень серьёзно. Когда мы смотрим на себя так, то можем пробудить эту спящую в нас энергию. Можно пробудить эту жажду в себе, найти эту крепкую мотивацию продолжать практику по-другому.

Часть этого мощного желания продолжать работать с методом возникает во процессе самой практики. Если мы ждём, что всё это появится прежде, чем мы начали практиковать, то этого не случится. Нам надо мотивировать себя, но эта решимость будет расти в ходе практики. Чем больше мы серьёзно практикуем, тем больше растёт эта решимость, и тем больше мы обретаем уверенности в себе. Действительно, это всё связано с самой практикой. Нам надо воспринимать её очень серьёзно, и тогда все эти вещи проявятся, и в какой-то миг мы обнаружим, что практика идёт гладко.

Хуатоу безвкусное и сухое

Поначалу это трудно. Ты берёшься за хуатоу, но просто повторяешь некие слова, у которых нет никакого смысла, и это не даёт ожидаемого эффекта. Никакого сомнения не возникает; ты не чувствуешь совершенно никакого вкуса и смысла. Так кажется поначалу. Ты повторяешь некий вопрос, ты вопрошаешь хуатоу, но ничего не происходит. Уму тут нечего пробовать, всё очень сухо. Ты спрашиваешь, но твой ум безразличен – как будто пришла совершенно нейтральная мысль, не приносящая никаких эмоций, которые привлекли бы твоё внимание.

Так кажется поначалу – и что же делать? Мы можем продолжать вопрошание, собирая все свои силы, и нам нужно верить в метод. Надо верить, что мы способны работать по этому методу, и что метод способен привести нас, куда должен. Опять же, нам надо стараться развить эту жажду – возможно, думая о непостоянстве, о неопределённостях в нашей жизни. Знаем ли мы на самом деле, кто мы? Знаем ли мы, откуда появились, или куда идём? Когда бы мы ни исследовали эти основополагающие вопросы жизни, есть возможность развития этой жажды, вдохновения, мотивации. Основополагающая истина о наших жизнях всегда здесь, но мы прикрываем её массой разных вещей. Пока мы её покрываем, всё кажется более-менее в порядке – но только кажется! Мы все живём примерно так. Но вот вам возможность копнуть глубже в себя и отложить этот покров, пробудить жажду к истинному знанию о себе и о жизни.

Броситься во практику с этой великой жаждой оказывается намного проще, чем быть в нашей нынешней ситуации. Сидеть с тысячей блуждающих мыслей – очень сложная ситуация, очень поверхностная во всех отношениях. Здесь и неудовлетворённость тем фактом, что ничего не происходит. Намного проще – отбросить все эти неважные и банальные отвлечения, взяться за основополагающие проблемы рождения и смерти – и поддерживать метод, без разрывов, миг за мигом. Кроме решимости, нам нужна ещё настойчивость: взяться за хуатоу и не отпускать его, а как только оно уходит, возвращать его.

Поначалу мы на одной стороне, а метод на другой – тот, кто спрашивает, и хуатоу, которое спрашивают. Но, если мы продолжаем решительно и энергично, то расстояние будет всё меньше. Это как у человека, идущего прямо к воде. Если мы можем идти к хуатоу так же прямо, так же постоянно держа его в уме, то расстояние между нами и хуатоу будет уменьшаться. Наконец, мы станем одним с хуатоу, так же, как тот человек становится един с водой.

Одиночное затворение Асанги

Вот ещё одна история – о знаменитом буддийском учителе, что жил в Индии в четвёртом веке. Его звали Асанга. Он и его равно знаменитый брат Васубандху – основатели Йогачары, очень важной школы махаянского буддизма. (У дзенской школы есть связь с ней: Бодхидхарма принёс с собой в Китай «Ланкаватара сутру», часть учений Йогачары).

Однажды Асанга решил погрузиться в одиночное затворение. Он забрался на гору, нашёл пещеру и начал практику. Главной целью затворения было получить учения от Бодхисатвы Майтрейи. Так что, Асанга выполнял всевозможные практики, чтобы пригласить Майтрейю появиться в пещере. Он очень серьёзно занимался три года, но ничего не случалось, ни следа Бодхисатвы Майтрейи. Асанга сказал: «Ладно, больше в этом нет никакого смысла. Пойду отсюда». Он вышел из пещеры и, спускаясь с горы, услышал хлопанье крыльев. Птица прилетела в гнездо в скальной трещине. Приглядевшись, Асанга заметил, что, махая крыльями при постоянных прилётах и вылетах, птица сделала углубления в скале. Он изумился! Крылья так мягки, а скала так тверда, как настойчива должна быть птица, чтобы стереть часть скалы! Он решил: «Пойду-ка я обратно в пещеру. Раз уж птица может сделать это с камнем… моя-то медитация не в пример легче».

Он вернулся, и прошло ещё три года, но от Майтрейи Бодхисатвы всё не было и духа. Снова Асанга подумал: «Больше нет смысла. Пора бросать всё это». И он ушёл. Спускаясь с горы, он услышал, как вода капает на камень. Подойдя на звук, он увидел, что мягкие капли воды, капая лишь время от времени, выгрызли в камне ямку. Наблюдая это явление, он снова осознал, что не был достаточно терпелив, не был достаточно настойчив и решителен, а его медитация была явно легче, чем то, что вода сделала с камнем. Итак, он снова вернулся в пещеру.

Он просидел ещё три года, и опять ни следа Бодхисатвы Майтрейи. Опять он сказал: «Я ухожу. Кончено». Спускаясь, на этот раз он увидел сидящего на обочине человека и несколько железных прутков рядом; тот полировал один из прутков тряпицей. Асанга спросил:

– Ты что делаешь?

И человек ответил:

– Я делаю иглы из этих прутков.

Асанга пригляделся: и верно, там было несколько игл; это была не просто попытка сделать невозможное, у человека действительно получалось. Волнения Асанги полностью исчезли, и он сказал: «Хм, надо мне вернуться».

Когда ещё три года прошли без следа Бодхисатвы, Асанга окончательно решил закончить своё затворение. Спускаясь, на этот раз он услышал жуткий животный вой. Он подошёл и увидел тяжело раненую собаку. Пёс не мог идти, вся задняя часть его тела была открытой раной, в которой копошились личинки. Асанга решил помочь собаке и начал своей палкой убирать личинок. Но собака завыла ещё пуще, потому что это было очень больно. Тогда Асанга стал убирать личинок руками, но и это причиняло псу боль. Асанга понял, что, если он хочет помочь собаке, то надо делать это языком. И когда он языком убирал личинок из ран собаки, случилось чудо: пёс превратился в Бодхисатву Майтрейю! Асанга сказал:

– Я столько лет просидел в пещере, практикуя медитацию, а тебя всё не было. А теперь, когда я ушёл и помогаю этому псу, ты, наконец, явился?

Майтрейя сказал:

– Я был там всё время, но ты меня не видел.

Настойчивость и сострадание

История на этом не кончается, но пока я завершаю рассказ. Мы находим в этой истории две важные вещи. Одна – это, очевидно, настойчивость во практике. Он старался три года, днём и ночью, прежде чем сдаться. А потом каждый раз возвращался ещё на три года суровой практики. Все эти события, которые он пережил, покидая пещеру, говорят и нам, что надо быть настойчивыми в нашей решимости. И ещё одна важная вещь в этой истории – сострадание, отношение, воистину необходимое в нашей практике. Без сострадания мы сильно центрируем практику на себе – а это барьер, препятствие, преграда.

Что значит относиться к своей практике с великим состраданием? Это значит, практикуя, осознавать, что это не только ради нашего собственного блага… Впрочем, если я скажу «ради всех чувствующих существ», это может быть как-то абстрактно. Но давайте скажем, что это для всех, с кем мы взаимодействуем; и затем, конечно, это распространяется дальше.

Такое отношение очень важно. Его недостаток в упражнениях Асанги и был тем, что не давало ему увидеть Майтрейю, который всё время был там. Как только это отношение появилось, он тут же увидел его.

Итак, вы можете внести этот ум сострадания в вашу практику. Сперва нам надо быть сострадательными к себе, а затем расширять это сострадание на всех остальных. Нам надо практиковать в этой сострадательной атмосфере. В начале нашего затворения я говорил о том, как нам нужно создать расслабленную атмосферу. Это тоже сострадание. Когда мы расслабляем тело, так мы сострадательны к себе.

Это отношение, что мы не просто практикуем для себя, но для всех чувствующих существ, очень важно. Оно убирает отношение центрированности на себе, и тогда практика идёт намного легче. Так что, это явно нужно внести в нашу практику.

Героический поступок

Но моя главная тема сейчас – настойчивость и решимость; пожалуйста, не возвращайтесь теперь к расслаблению и сострадательности к себе так, чтобы забыть хуатоу. Не прекращайте вопрошать его с крепкой решимостью. Это героический поступок – взяться за хуатоу и работать с ним. Мастер шестнадцатого века Ханьшань сказал, что это как идти в бой с десятью тысячами врагов, хуатоу как меч. Что это за десять тысяч врагов? Это все остальные явления, все блуждающие мысли и всё, что вмешивается в нашу практику. Но мы берёмся за хуатоу храбро, будто держим меч ваджры, алмазный меч в нашей руке, прорубающий эти привязанности насквозь. Вот крепкая решимость: без отвлечений, без восхищения чем-либо, но прямо к вопрошанию, порождая ощущение сомнения.

Я повторю, что поначалу это кажется бессмысленно и сухо; кажется, что ничего не происходит, но нужно упорство. Надо пройти через эту ступень и сделать это хуатоу по-настоящему своим собственным, стать с ним единым. Поэтому не отпускайте хуатоу. Если вас охватывает сильное напряжение от такой упорной работы с ним, то осознанно отложите его на некоторое время. Расслабьте тело и ум, и тогда снова возьмитесь за хуатоу и продолжайте. Это не тот случай, когда вы теряете хуатоу, погружаясь во блуждающие мысли – если вы действительно чувствуете, что усердная работа с ним создаёт такое напряжение, то на некоторое время можно отложить его и расслабиться. Затем берёте его снова и продолжаете, сохраняя расслабление тела и ума при очень крепком удержании хуатоу.

Итак, давайте сейчас практиковать с большим старанием и решимостью, с большей силой, но в то же время без напряжённости. Не отпускайте хуатоу. Старайтесь приклеиться к нему, оставаться с ним весь день. Последняя мысль перед засыпанием должна быть хуатоу. Первая мысль по пробуждении должна быть хуатоу, и так далее в течение всего дня. Когда вы потеряли его, возвращайте немедленно.