v. 2019-08-06

Шен Янь

Будда в уме, речи и делах

Шен Янь

Будда в уме, речи и делах

Беседа Мастера Шен Яня 4 марта 1995 года для группы медитации в монастыре Нун Чань. Она же глава книги «Дзенский ключ» (禪鑰), опубликованной на Тайване. Пер. с англ. Постоянного Озарения по Be a Buddha in Mind, Speech, and Action / Chan Magazine, Autumn 2014

Олений парк

Быть буддой в уме, речи и делах – значит быть буддой в повседневной жизни: в мыслях, жестах, в каждом слове и поступке. Многие изучают дзен для озарения ума, видения своей истинной природы, просветления и достижения буддовости. Но где во всём этом Будда? Будда в нашей собственной природе, в уме каждого из нас. Есть такая поговорка: «Будда в уме; не проживи жизнь впустую». Поскольку мы верим, что у нас в уме будда, было бы стыдно растратить время, проходя по жизни в путанице и смятении. Поэтому нужна старательная самоотдача каждый день.

Некоторые люди думают, что, как только пробудишься и достигнешь буддовости, всё окажется улажено; у них будет великая лёгкость, великие благословения (дух, энергия, атмосфера – прим. пер.) и великая мудрость. В итоге, они постоянно в ожидании, мечтая: «Надеюсь, я скоро стану просветлённым и достигну буддовости!» Такие люди понятия не имеют, как, на самом деле, заниматься духовной практикой. Многие ищущие просветления думают, что лучше всего, наверное, стараться изо всех сил и медитировать как можно больше; что, пока они как-то продвигаются – могут озарить ум, увидеть собственную природу, стать просветлёнными и достичь буддовости. Само по себе такое мышление не так уж неверно. Перед достижением буддовости под деревом Бодхи Будда Шакьямуни довольно долго практиковал медитацию в лесу Урувилва в Гималаях, где отовсюду собирались отшельники.

Почитаемый Вселенной вынужден был так долго стараться изо всех сил, потому, что буддизм ещё не появился, некому было научить его, что будда есть в каждом. Никто не рассказал ему о непостоянстве обусловленных явлений, в которых не найти собственного «я»; никто не научил, что рождённые страдают, поскольку не осознают, что все дхармы лишены самости.

Не зная о непостоянстве и бессамостности, они цепляются за жизнь и боятся смерти, хранят ненависть и зависть – и поэтому не могут озарить ум и увидеть собственную природу. Но сейчас мы знаем о Дхарме. Столько времени Почитаемый Вселенной уделил для того, чтобы раскрыть истину о страдании, пустотности, непостоянстве и бессамостности. Мы знаем, что все чувствующие существа обладают природой будды, и нам не нужно тратить так много времени, ведь буддизм говорит, что нужно лишь верить учениям Будды и применять их в повседневной жизни. Вот почему дзенская школа делает такой упор на опыт и практику Дхармы в повседневной жизни.

Когда мы принимаем прибежище во Трёх драгоценностях и учимся применять Дхарму, мы уже отплыли в великое путешествие совершенствования Бодхи. Мы уже знаем методы и понятия буддийской практики, хотя нам ещё не хватает умения практиковать, как следует. Поэтому нужно больше практиковать, в соответствии со Дхармой, и следовать учениям. То есть, нам нужно принять и поддерживать учения Будды – и продолжать прилагать силы и старание. Прежде, чем достичь Пути, практикующим не нужно проводить шесть лет, сидя в медитации, как Почитаемый Вселенной, чтобы озарить ум и увидеть собственную природу. Дзенская школа полагает, что, пока мы следуем учениям Будды и постоянно откладываем в сторону привязанности «я», это можно совершить здесь и сейчас.

Будда учил, что наш собственный ум – это ум будды; и, если нашей природе будды не удаётся проявиться, то это лишь потому, что наш ум будды затемняется нашими «болезнями» – так что, мы видим лишь болезни, а не бодхи. Тем не менее, когда мы принимаем прибежище во Трёх драгоценностях, учимся Дхарме и всегда храним в сердце Три драгоценности, то мы в согласии с умом-сердцем бодхи.

Как быть буддой в речи? Слова Будды – это слова мудрости, участия, нежности, уюта, поддержки и похвалы; это слова путеводные и воспитующие; влияющие и вдохновляющие. А какие слова у нас? Если мы изучаем и применяем Дхарму, у нас всё ещё могут быть недуги, не осуществлена пробуждённость; но, по крайней мере, мы знаем, что в сутрах Будда говорил человеческими словами. Поскольку мы это знаем, почему бы и нам не следовать за ним, делая то же самое? Но у людей много оправданий; они говорят, что у них столько недугов и тяжёлых кармических препятствий, или они не озарили свой ум, их глаз мудрости остаётся не открыт… Дескать, как они могут быть подобны Почитаемому Вселенной и великим бодхисатвам – использовать слова мудрости, участия, нежности, уюта, ободрения, похвалы, путеводные и воспитующие; слова влияющие и вдохновляющие, слова благодарности. На самом деле, так мы просто оправдываем свои дурные дела, избегаем обвинений. Делать то, что нам следует делать, мы не чувствуем настоящей охоты и не имеем большого желания. Сколько же мы говорим, не обдумав – грубо и тупо, поддерживая разногласия, обманчиво и легкомысленно? Редко это язык Будды. Так нарушается принцип наличия будды в нашей речи.

Итак, [должен быть] будда в уме и будда в речи. И в то же время – будда в наших поступках. Даже если мы уже пробуждены, озарили ум и увидели собственную природу, нам всё ещё нужно действовать, как будда. Поэтому практика буддизма должна означать воплощение психического, словесного и телесного поведения будды. Делать это постоянно и значит практиковать буддизм, в самом истинном смысле. Иначе, если мы просто сидим в медитации, подражая Будде, то учимся сидеть, а не учимся о Будде, и это не соответствует Дхарме. Если мы хотим, чтобы наши действия гармонировали со Дхармой, то нужно выражать Дхарму в повседневной жизни. Наше повседневное поведение должно стремиться к Четырём всеохватным добродетелям:

И надо практиковать Шесть парамит:

Таким образом мы делаем всё, что можем, для принесения пользы себе, другим и всем чувствующим существам. Вот что, на самом деле, значит воплощать поведение Будды и бодхисатв.

Если мы не проверяем своё повседневное поведение и у нас нет определённого стандарта для трёх типов деятельности, то мы создаём беды для себя и недуги для других. Это далеко от жизни, воплощающей будду. Не действуем ли мы поспешно и бездумно с утра до вечера? Каждое ли наше действие полезно для других, или только для нас? На самом деле, если мы по-настоящему можем приносить себе пользу, то можем повлиять на будущие события, которые будут полезны и для других.

В чаньских монастырях времени на сидячую медитацию немного, поскольку значительное время посвящено работе. Сидят в медитации и слушают беседы Дхармы, в основном, по утрам и вечерам. Монахи встают довольно рано, а ложатся спать довольно поздно. «Работай с рассвета, отдыхай на закате», – жизнь, примерно как у крестьянина, была чаньской традицией со времён Мастера Байчжана Хуайхая (720-814) – с середины танской династии. Чаньские монастыри тех времён строили в горах, и монахи проводили время в ежедневной заботе о посевах на холмах. Такую работу стали называть «чу по» – «идти на холмы». Каждый, от настоятеля до последнего насельника, даже послушники и миряне, ходили на холмы. Все участвовали в общинной форме работы, известной как «пу цин» – «всеобщее приглашение».

Повседневная работа в поле была частью взращивания пользы себе и другим, самообеспечения сангхи и развития гармонии путём взаимной поддержки и сотрудничества. С общинными усилиями, делясь друг с другом, люди обеспечивали монастырь и поддерживали Три драгоценности, так что истинная Дхарма могла пребывать в мире, и свет Будды мог всегда озарять нас. Так это служение трудом было незаменимо в жизни чаньского взращивания. И в наши дни работа занимает немалую часть типичного дня в японских и корейских дзенских монастырях, а для сидения в зале медитации уделяется не много времени. Однако они проводят несколько семидневных медитационных затворений в год. Они называются «периоды медитации», или «цзе синь» («соединение с умом-сердцем»), или «ше синь» («собирание ума-сердца»). Так, путём интенсивной сидячей медитации, уделяется время для осуществлений.

В Китае было два таких периода затворения: один в суровости зимы, когда лёд может быть трехфутовой толщины, а грязь на полях замерзает крепко, как камень. Поскольку при этом невозможно работать в поле, оставались в помещении и практиковали сидячую медитацию – это период зимнего затворения. Другой период – в летнюю жару, когда солнце печёт, и время для работы в поле очень коротко. Если вы хотите работать, то можете сделать немногое – утром и в конце дня. Летом чаще и грозы и ливни, и больше червей и муравьёв копошится в земле, затрудняя земледелие. Поэтому чаньские практикующие разработали метод, похожий на древнее летнее затворение. В Индии – затворение в сезон дождей, с середины апреля по середину июля; и, по местному обычаю, монахам тогда не разрешено путешествовать, распространяя Дхарму.

Но в наши дни общество больше переходит от сельского хозяйства ко промышленности и торговле, поэтому вне зависимости от времени года люди могут работать – с отоплением или с кондиционером. И работать могут и днём, и ночью. Условия в современном чаньском монастыре и образ жизни современных чаньских практикующих отличаются от прошлых. Чтобы приспособиться к современному образу жизни, привлекать и приносить пользу большинству практикующих мирян, приходящих в чаньские монастыри практиковать по выходным, у нас есть воскресные группы чаньской медитации. Наши семидневные медитационные затворения, будь то на Тайване или в США, всегда согласуют с расписанием летних и зимних каникул в учебных заведениях и длительными периодами праздников и выходных. Хотя у работающих нет летних и зимних каникул, у них бывает ежегодный отпуск, так что, мы советуем им использовать свои отпуска и участвовать в семидневных чаньских затворениях.

Когда монахи монастыря Нун Чань занимаются чаньской практикой? Мы стараемся назначать семидневные затворения для монахов в соответствии с расписаниями отпусков большинства наших участников-мирян. Ещё мы организуем для монахов Лагеря бодхисатв. Обычно у нас сидячие медитации только по утрам и вечерам. В течение дня мы все посещаем или ведём занятия, занимаемся административной работой, ходим на встречи, занимаемся нуждами нашего центра практики, нуждами мирян, нашей страны и общества, работая на пользу другим и себе, делясь Дхармой и поддерживая её. Определённо, мы не сидим весь день в медитации! В такой живой среде монахи прилагают чаньские наставления к нашей повседневной жизни.

Мы практикуем чань с таким отношением, в котором проявляется идея, что Будда – в нашем уме, речи и действиях. Когда монахи готовят овощи, моют посуду, носят котлы и сковородки, ставят столы и стулья, подметают двор; ведут машину, убирают, моют машину; работают за компьютерами, считают на калькуляторах, пишут статьи, учатся или преподают на занятиях по чаню, печатают книги и журналы – они также проживают единство тела и ума, чистоту слова, мысли и поступка. И стараются воплощать участие, мудрость, намерения и практики Будды. Хотя эти задачи могут казаться похожи на большую часть [обычной] работы в обществе, наше намерение не бывает погоней за славой, приобретением и материальными страстями. Выполняя эти задачи, мы стараемся воплощать образ действий Будды и практиковать Дхарму, а также отдавать своё время. Мы используем этот метод взращивания для помощи чувствующим существам и на пользу нашему монастырю, что помогает нам на нашем собственном пути ко просветлению.

Эти три стороны – принесение пользы чувствующим существам, пользы монастырю и помощь нам самим на пути ко просветлению – отражают чаньское высказывание: «Будь полезен в повседневной жизни».

Итак, Будда – в нашей повседневной жизни. Даже если мы ещё не видели собственную природу и не озарили ум, ещё не стали пробуждены и не достигли буддовости, мы всё же слышали учения Будды. Поэтому мы применяем их как стандарт для наших дел, слов и мыслей, отражая идею: «Будда в наших уме, речи и действиях». Когда наши мысли, слова и дела не соответствуют Дхарме, нужно очень стыдиться и искренне раскаиваться.

В нашей практике у «чаня» и «Будды» должен быть один и тот же смысл. Чань состоит из понятий и методов, помогающих нам озарить ум и увидеть собственную природу; пробудиться и достичь буддовости. Поэтому ум чаня равнозначен уму Будды: «Будда в наших умах, Будда в нашей речи, Будда в наших действиях». Это значит применять чань в повседневной жизни. О чём древние чаньские мастера говорили как о «смысле прихода Бодхидхармы с запада» – это ум Будды, его слова и дела, как они проявлялись в повседневной жизни. Когда каждое наше действие и мысль раскрывают участие и мудрость Будды, тогда это настоящее взращивание.

Теперь я спрашиваю вас: когда вы с кем-то спорите, где Будда? Когда вы хандрите, где Будда? Когда вы работаете, где Будда? Когда вы отдыхаете или спите, где Будда? В такие мгновения вы прячете Будду где-то в сторонке – или Будда явно неотъемлемая часть вашей жизни? Пожалуйста, всегда спрашивайте себя: где чань? где Будда?

 

▲